Отправлено: 01.03.23 01:33. Заголовок: А завтра будут шашлыки? Анонимный автор.

А завтра будут шашлыки? Анонимный автор.
(Весенний конкурс рассказов 2023).
Тема: Пройти по краю


Ромка проснулся от того, что мама зашла в комнату и начала что-то искать в платяном шкафу.
Он с удовольствием потянулся, одновременно бросив взгляд в окно, – погода явно обещала быть солнечной, птички радостно перечирикивались на разные голоса, радуясь новому дню.

Хуже всего на даче, если начинало дождить: тоска беспросветная, серость, занять себя совершенно нечем, сиди тупо в домике или на веранде и наблюдай за унылыми каплями, сбегающими с ветвей и листьев; а вечером, когда заходит солнце, и все вокруг погружается в темноту, откуда-то постоянно доносятся звуки на фоне тихого монотонного стука дождевых капель по крыше: шуршания, шорохи, непонятные похрюкивания, трески веточек, взвизги или уханья, всплески в воде… Оно не то, что бы страшно, но как-то неуютно, хотя прекрасно известно, что это в речке всплескивает рыбина, шуршат и хрюкают ёжики, пришедшие всем семейством на поздний ужин лакомиться специально оставленными для них кусочками и овощными очистками, трещит ветками под копытцами случайно забредшая слишком близко к людскому жилью косуля, а ухает всего лишь филин. Просто вечером и ночью все звуки становятся громче и отчётливее, звери смелеют, понимая, что этих неприятных созданий на двух ногах, так нахально поселившихся рядом с их извечным местом обитания, сейчас нет и опасаться нечего. Они закрылись в своих самодельных уродливых норах и не выйдут до самого утра. Все это Ромка понимал, но в его 10 лет, такие вот дождливо-сумрачные, наполненные звуками моменты внушали тревогу и беспокойство. То ли виной этому была именно монотонность заунывной дождевой дроби, то ли какое-то напряжение в атмосфере и перемена давления из-за разорванного неба – этого мальчик не осознавал и не понимал, но ощущал отчётливо. Тогда ему хотелось оказаться в городской квартире, где можно простым движением руки включить свет и разогнать темноту, полистать какую-то книжку или любимый журнал «Костер» при свете лампы над диваном, а не лежать во мраке, натянув почти по подбородка простыню и, напряженно вслушиваясь, вздрагивать каждый раз, когда он не мог определить источник и причину звука.

Деятельный по натуре Ромка отчаянно скучал, если шел дождь и было нечем себя занять, а летом это бывало частенько: взятая с собой книга быстро прочитывалась, и он начинал канючить перед мамой, уговаривая возвращаться уже домой, сопровождая просьбы аргументами: «А вдруг дома по телеку Остров сокровищ или Электроника показывают, или Бронзовую птицу, или Кортик, а я все пропущу!». К ромкиному огорчению его усилия успеха не имели, и он неприкаянно слонялся по домику (участок превращался в совершенно непроходимую размокшую местность), горестно вздыхая и жалея сам себя. На его счастье дача была не в районе тропиков с их муссоными ливнями, и на самом деле дождь мог идти не дольше одного денька, а то и того меньше, но ведь для десятилетки – день это так долго… Даже урок в 45 минут – это долго, а что уж говорить про целый скучный и унылый день.
Зато в солнечную погоду Ромку невозможно было дозваться даже за стол к обеду или ужину, мальчишка с самого утра пропадал на речке или в плавнях с приятелями: дел там находилось такое множество, что, бывало, и не успеешь за день.
Вот и сейчас было такое же ясное приветливое утро, сулящее замечательный денек, тем более, что отец приехал на выходные вчера вечером, а значит сегодня или завтра они обязательно поедут на моторке кататься по протокам, заедут на «их» озеро и, может быть, папа даже даст ему порулить немного.

- Доброе утро, - Ромка улыбнулся маме.
- Доброе, сына, - мама, с полотенцем в руках, присела на кровать. – Завтракать сейчас или ещё не голодный?
Ромка задумался на мгновение:
- Вкусное и сейчас.
Мама засмеялась, потрепала его по вихрастой голове и вышла из комнаты :
- Ну вставай тогда, мы уже позавтракали с папой.

Мальчик полежал ещё несколько минут, глядя в окно. Стекло не было вымыто так чисто, как дома, и свет через него проникал мягкий и рассеянный, листья на ветвях дерева, растущего совсем рядом, виднелись не четко, но Ромке как раз нравилось смотреть именно на такое, немного пыльное, но вместе с тем такое уютное. Форточка была открыта, и он с удовольствием вдыхал доносящийся из-за окна одуряющий запах мяты и мелиссы, с которой обычный чай становится просто необыкновенно вкусным и ароматным.
Поднявшись наконец с кровати, он натянул шорты, старенькую растянутую футболку и выскочил из домика к умывальнику, подвешенному на дереве.

Родители сидели на веранде, отец пил пиво, привезенное накануне из города, на столе ещё дышала горячим укропным паром большая миска раков, вчера вечером наловленных Ромкой, а по радио пела Алла Пугачева про королей, которые все могут. Вокруг было так хорошо и спокойно, что настроение у мальчишки стало совсем радостное, а на душе совершенно счастливо и весело. Пока чистил зубы, он даже успел вдоволь покорчить рожицы перед небольшим зеркальцем, представив царапины на лбу и щеке, оставшиеся в результате недавней вылазки в малиновые кусты, боевыми шрамами, которые украшают мужчину, и успокоив себя, что маленький прыщик на подбородке совсем не заметен.
Ромка наскоро прожевал сосиску с картошкой в мундирах и салатом, закусил шарлоткой, запивая компотом, и уже решил для себя куда отправиться.

- Дима, посмотри прямо сейчас душ, подтекает из шланга, - вспомнила Марина, собирая со стола тарелки.
- Пап, сделай сначала фуражку! – Ромка метнулся в дом и мигом вернулся со старой газетой.
Сам Ромка умел складывать из газеты только самую простецкую пилотку, а отец ловкими и быстрыми движениями буквально за минуту делал настоящую фуражку, с козырьком и боковыми крылышками стоечкой – предмет зависти всех ромкиных приятелей.
Мужчина усмехнулся:
- Погоди, Мариш, видишь, дело поважнее есть, не ходить же сыну без головного убора.
Закончив работу, Дмитрий водрузил фуражку Ромке на голову, щёлкнул того по носу и, пряча улыбку, спросил:
- Капитан Флинт готов управлять корветом после обеда? А вечером, как и положено настоящим пиратам, костер и жареное мясо.
- Ура, шашлыки! Есть управлять корветом! Всегда готов! – расплывшийся от удовольствия Ромка вскинул руку к козырьку. Значит папа точно даст ему порулить; гордо сидеть в переднем кожаном кресле «Казанки» и крутить руль, почти что настоящий штурвал, это не то, что на «УХЕ», которые были у большинства дачников – двигать румпель мотора, согнувшись на задней деревянной низенькой скамеечке. Разве так почувствуешь себя настоящим покорителем стихий?
- Тогда не загуливайся долго, а не то корвет уйдет в плавание без капитана, - отец подмигнул и отправился вслед за женой в самый дальний конец участка, где было место для водных гигиенических процедур и мытья посуды.

Ромка протянул руку к миске, машинально высматривая самого крупного рака, но почувствовал, что и раков, и мидий за эти две недели наелся вдоволь; взгляд его упал на недопитую отцом бутылку «Жигулевского», в которой оставалось больше половины.
- Пятнадцать человек на сундук мертвеца! И бутылка рому! Йо-хо-хо! – громко проговорил мальчишка. – И, дьявол меня забери, мы найдем эти чёртовы сокровища, хоть бы и пришлось плыть за ними на самый край света!
Он несколько секунд смотрел на темно-зеленое стекло пивной бутылки, потом взглянул в сторону, где были душ и водяная колонка – родителей видно не было, и даже их голоса до него не доносились.
- Я настоящий капитан Флинт, а все пираты пьют ром перед плаванием, - сказал сам себе Роман и, взяв бутылку, прямо из горлышка залпом сделал несколько больших глотков. Вкус ему не понравился, совсем горько, запах неприятный, и во рту осталось противное послевкусие. Вот зачем взрослые это пьют?
Ромка поставил бутылку на место, прикинул, что уменьшилось в ней ненамного и вроде незаметно, поправил фуражку и решил, что вот теперь можно идти гулять, лишь бы к обеду не опоздать, иначе корабль уплывёт без него.

Неизменным местом сбора, где в любом случае встретишь кого-то из пацанов, был общий причал, куда швартовались большие пассажирские катера, привозящие и забирающие дачников, не имеющих собственных лодок. Капитальное металлическое сооружение на сваях, с деревянным настилом, врезающееся в воду длинным «коридором» метров в 25 и заканчивающееся большой прямоугольной площадкой для сбора и посадки пассажиров.
Сюда приходили и взрослые рыбаки с удочками и, конечно же, мальчишки, ради удовольствия попрыгать в воду с трёхметровой высоты: солдатиком, рыбкой или бомбочкой, взметнув огромную тучу брызг. Участвовали даже особо смелые девчонки. А если начиналась игра в «толкача», когда от сильного толчка с разбега в спину получалось улететь в воду совсем далеко – на причале образовывалось очередь из прыгунов.
Молодые парни, когда приходили, разгоняли «мелюзгу» и соревновались между собой в исполнении нехитрых трюков, вроде «винта» или прыгали со стойки на руках, не забывая поглядывать, какое впечатление они производят на девушек.
Все до единого мальчишки знали расписание катеров и заранее прибегали на причал – частенько матросы кидали им канат, и пацаны со знанием дела и усердием лихо наматывали восьмёркой швартовы на тумбы кнехтов.

К удивлению Ромки, на причале было совсем пусто, только на самом краю одиноко стояла девчонка, внимательно вглядываясь в воду. Присмотревшись, он узнал Ольку с дачи через четыре ряда от них – у нее единственной были такие длинные светлые, почти белые волосы; Олька была классной девчонкой, ровесницей Ромы, частенько прыгала и ныряла наравне с мальчишками, да и вообще, с ней можно было отлично дружить, не то, что с другими неженками.
Мальчишка лихо сдвинул фуражку набок и неторопливо, нарочито вразвалочку, как заправский морской волк, зашагал по причалу: хорошо бы Ольку взять с собой в сегодняшний лодочный поход; Ромке до ужаса захотелось покрасоваться, гордо сидя в капитанском кресле, да и поплавать на дальнем озере вдвоем веселее – вода там как парное молоко, купаться даже приятнее, чем в самой реке.

Он подошёл к Ольке, та стояла неподвижно, опустив голову, с интересом что-то разглядывая в воде и не слыша шагов позади.
Ромке вдруг пришло в голову, что громко крикнуть «Гав!» прямо над ухом подружки и посмотреть, как та подскочит от неожиданности, будет гораздо смешнее, чем просто сказать: «Привет, мы после обеда на лодке в плавни, поедешь с нами?». Он тихо сделал ещё шаг и вдруг, независимо от ромкиной воли и желания, его ладони вылетели вперёд и совсем легонько толкнули Ольку в спину.
«Это ведь интереснее и смешнее, чем гавкнуть, да?» - прозвучало где-то в голове чужим, посторонним голосом.

Девочка, теряя равновесие и балансируя на краю причала, попыталась повернуться, чтобы увидеть кто ее толкнул, взгляды их на мгновение встретились, но все таки она не удержалась и неловко, почти боком начала падать.
Ромка машинально уставился вниз, глядя, как Олька летит в воду и вдруг почувствовал, как все вокруг изменилось. Воздух стал вязким и густым, вдыхать стало тяжело, он буквально ощутил, как кислород медленно, с вибрацией и гулом входит в лёгкие; громко стукнуло сердце, так громко, что стало изнутри больно ушам. Олька почему-то была еще не в воде, а покачивалась в пространстве, странным маревом колыхающимся вокруг нее, таким, как иногда бывает над костром; она плавно опускалась вниз, как-то неуклюже, будто запутавшись в паутине, двигая руками и ногами.
Ещё раз оглушительно стукнуло сердце.

Ромка смотрел на падающую, точнее, неторопливо планирующую вниз девочку и отчётливо понял, что сейчас она наткнется на «ту» арматурину.
Откуда и когда появился этот выгнутый кусок металла, а вернее, кто и как умудрился повредить одно из многочисленных перекрестных перекрытий между опорами причала, никто не знал. Возможно, какое-то судно-маломерка с неумелым или пьяным рулевым на всем ходу врезалось в причал, отчего металл и лопнул, выгнувшись причудливым образом. Или этот разрыв и изгиб стал результатом неудачного ремонта какого-то иного повреждения. Во всяком случае, на памяти Ромки этот торчащий сантиметров на сорок, в левой стороне причала, кусок металла был всегда.

Для прыжков он ничуть не мешал, прыгуны входили в воду всегда намного дальше, зато на этот своеобразный крюк было удобно повесить маску или ласты, чтобы не лезть лишний раз наверх.
Для больших пассажирских катеров он и вовсе не был помехой, даже не соприкасаясь с корпусом при швартовке.
Но сейчас, от неожиданности, а отчасти из-за совсем слабого ромкиного толчка и попытки обернуться, Оля падала слишком близко к опорам, не прямо, а боком, и Роман осознал, что столкновение неизбежно – она ударится об острый металл головой и сделать ничего уже нельзя.
Ещё один стук сердца.

Мальчишка ощутил, как на лбу медленно выступает пот, мелкими, непривычно холодными каплями – таким, что сначала впиваются в кожу тонкими колючими ледяными иглами и тут же обжигают как пламя.
Романа вдруг осенило, что Оля падает очень медленно, и если он крикнет: «Отверни голову!», тогда та успеет увернуться, пролететь мимо, буквально на пару сантиметров рядом от этого проклятого куска железа. Конечно, успеет, ведь сделать всего лишь одно движение шеей – это так быстро и легко! Каждый это делает тысячу раз на день, не задумываясь!

Мальчишка начал открывать рот и с ужасом осознал, что тело не слушается, даже крикнуть невозможно, словно сидишь в чане с очень густым тягучим киселем – шевелиться невыносимо сложно, а стоит только открыть рот – этот кисель тут же набьётся вовнутрь, попадет в лёгкие, и он попросту захлебнется.
Олька ударится головой и утонет, захлебнется в воде, а он откроет рот и захлебнётся в этом ужасном киселе, в который вдруг превратился окружавший его раньше лёгкий и прозрачный воздух.
Ещё раз стукнуло сердце, разрывая барабанные перепонки.
«Смешно получилось, да?» - прозвучал в голове тот же посторонний голос, только теперь в нем слышалась явная издёвка.
Роман молча, с ужасом, не в силах даже прошептать ни слова, смотрел, как Оля медленно опускается вниз, теперь она почти смогла повернуться в полете и тоже смотрела прямо на него. Долгая минута. Ещё один стук сердца.
«Полет нормальный, верно, Удачливый капитан?» - скрипучий смех.

Удар о металл и треск ломающихся костей черепа были настолько громки, что Ромка инстинктивно хотел вскинуть руки к ушам, закрыться и спастись от этого жуткого грохота, позабыв, что не может этого сделать. С трудом, большими усилиями, он закрыл глаза. А когда открыл, увидел Олю уже в воде. Ее длинные светлые волосы ореолом раскинулись вокруг головы, только теперь они были окрашены в ярко-алый цвет. Эта кричащая краснота неторопливо расходилась в темной речной воде, отчего та странным образом казалась светлее и прозрачнее. Девочка медленно погружалась глубже и глубже, с каждой секундой виднеясь все менее отчётливо, пока, наконец, не скрылась в толще воды окончательно.
Тем же, режуще-слепящим глаза багряным цветом светилась раньше местами изъеденная ржавчиной арматурина.
Роману вдруг пришла в голову муторно неприятная мысль, что ржавчина это тоже кровь, только очень старая и засохшая, и об эту чёртову железяку разбилось уже много людей, она специально тут торчит и ждёт, когда кто-нибудь налетит на нее.
Вновь стукнуло сердце.
«Или пока некто очень метко и удачно толкнет на нее…», - услужливо подсказалось изнутри.

Рома уже не удивлялся незванному собеседнику. Он даже ощутил нечто вроде облегчения, что не остался один на один со своим страхом, а есть кто-то, с кем можно разделить его.
«Меня теперь посадят в тюрьму. Я же виноват. К убийцам и ворам, я ведь тоже убийца, я убил Ольку», - мысленно обратился к своему визави Роман. В памяти всплыла виденная в учебнике репродукция картины, на которой был изображен товарный вагон, с единственным маленьким решетчатым окошком, из него жадно выглядывали и тянулись навстречу солнечныму свету исхудавшие и заросшие люди. «Их везут на каторгу, в Сибирь, это арестанты, жертвы царского режима», - вспомнил он объяснения учительницы про эту картину.
И снова взрывом стукнуло сердце.
«Встать, суд идёт!» - прозвучало в голове. Так и меня повезут, ужаснулся Ромка. И все будут видеть и показывать пальцем.
«Но ведь ты же нечаянно, ты же не хотел. К тому же, никто ничего не видел, может быть она сама упала, случайно, - теперь голос был сочувственный и понимающий. – Беги домой и никому нечего не говори».

Ромка вдруг осознал, что кивает в знак согласия со словами своего невидимого советчика, и голова его двигается привычно свободно, воздух перестал быть кисельно-густым, а стал таким же вкусным, лёгким, невесомым и прозрачным. Он прислушался к биению сердца – стучало оно теперь не громко, совсем незаметно и безопасно, а не медленно и пугающе, как только что.
Из глубины желудка поднялось горькое и тошнотворное послевкусие от нескольких выпитых глотков пива, во рту пересохло и сильно захотелось пить.
Смотреть в воду, а, тем более, на арматурину не хотелось; Ромка, пятясь, отошёл от края причала, развернулся и помчался домой.

Захлопнув за собой калитку, он, чуть отдышавшись, прислушался – где родители; встречаться сейчас с мамой а, тем более, с папой, хотелось меньше всего. Ничьих голосов на участке слышно не было, Ромка быстро прошмыгнул в домик и улёгся на кровать, с головой натянув на себя махровую цветастую простыню, заменяющую на даче одеяло.
- Меня заберут в тюрьму? Я же все таки нечаянно…
- А толкал кто? Я, что ли? – ехидно засмеялся голос. – Я тебе это не советовал, ты сам придумал.
- Я нечаянно… - заныл Ромка, чувствуя, что из глаз потекли слезы; ему стало отчаянно жалко себя. Вот сейчас его увезут в тюрьму, а что мама и папа? Как они без него, а главное, как он без них?
- А олькины мама и папа? – мстительно поинтересовался собеседник. – Им как?
- Я нечаянно!!! Я не хотел!!!

- Ромашка! Ты что? Ты чего лежишь среди дня? – мамин родной голос вернул в реальность. – Тебе плохо?
- Мамочка, мамулечка!
- Да что с тобой, Ромашка? Папа уже лодку заправляет, сейчас поедем кататься, с нами еще тетя Валя с Валерой поедут, ты же не против? Мы их тоже пригласили, ты же, вроде, дружишь с Валерой? На озеро наше заедем, покупаетесь там, папа даже, может, с лодки, разрешит попрыгать вам.
Ромка почувствовал тошноту. При мысли об озере, в котором он только сегодня утром собирался купаться с Олькой, его резко замутило. Уж туда он точно не поедет! Лезть в воду после всего! В воду, где…
- Мамусь, я не поеду, у меня голова болит. Ну, честно, вы поезжайте без меня, я в следующий раз покатаюсь. Ну, пожалуйста! – выкрикнулось уже почти с истерической ноткой.
- Ну хорошо, хорошо, лежи, - мама поправила одеяло-простынь. – Ты поспи, Ромаш. Голова пройдет, вечером поможешь папе костер разжигать, шашлыки же будем делать. А мы поедем, а то неудобно перед тетей Валей, обещали же, и Валера ждёт-не дождется.
Ромка послушно закивал – быть рядом с оранжевым теплым огнем гораздо безопаснее, чем с черной холодной водой. Где…


Мама вышла из комнаты, ещё какое-то время Рома слышал папин голос, восторженные возгласы Валерки, потом все стихло.
Он тихонько лежал, натянув по привычке простынь до подбородка, отгоняя страшные мысли и вспоминая любимый фильм про Сильвера и Остров Сокровищ, чтобы не думать про ТО, и сам не заметил, как задремал.
Проснулся Ромка от негромкого стука в стекло открытого окна над его кроватью. Приподнявшись на кровати, он выглянул из окна, но рядом никого не было.
Показалось, решил Рома.
- А вдруг не показалось? – невидимый друг был тут, как тут, наверное, он никогда не спит. – А вдруг это Оля?
- Какая Оля? – чуть не вслух взвизгнул мальчишка. – Я же ее убил! Она утонула! Я нечаянно! Я не хотел! Честное слово! Я не хотел! Я не виноват!
Собеседник захихикал, заперхал ехидным смешком.
- Ну уж…не виноват…а толкал кто? Я? Ты, дружок! Ты толкнул, ты убил, а теперь ты не виноват? Нет, дружочек, так не бывает! Надо отвечать!
- Я не специально! – захныхал Ромка. – Пусть меня посадят в тюрьму! Пусть! Оля, прости меня!

Внезапно он замер от ужаса. На веранде послышалось шлепанье мокрых ног. Вот они ходят туда и обратно, будто ищут вход в его комнату. Это Оля пришла за ним, забрать его с собой, туда, в глубину и темноту, и он вечно будет жить там, под гнилой корягой, рядом с причалом, вместе с безмозглыми раками, в мутной воде, среди водорослей и тины. Потому, что это он виноват, а ей одной там очень одиноко и страшно.
И только иногда, прячась за «той» арматурой, он сможет с тоской подсмотреть, как под ярким солнцем в воду прыгают веселые ныряльщики, но ему к ним нельзя…
Шлепанье приблизилось к двери в его комнату, Рома от ужаса вжался в кровать и тихонько завыл. Сейчас ОНА заберёт его!

Дверь распахнулась. На пороге стояла мама.
- Мамуууулечкаааа! – вголос заплакал мальчишка, глаза мгновенно налились слезами.
- Ромаш, что случилось? Ты чего плачешь? У тебя болит что-то? – Марина присела на кровать и положила ладонь на лоб сына.
- Я думал, это Оля пришла за мной, забрать навсегда, а я не хочуууу, не отдавайте меня еееей…
- Какая Оля? Куда забрать?
- Оля Кудряшова, тети Люды и дяди Вити дочка, которую я утром убил и она утонула…- подвывая, выговорил Рома.
Мама слегка отшатнулась, в глазах мелькнули непонимание и страх.
- Дима! Иди сюда! Немедленно! Скорее!
Отец вбежал в комнату буквально через несколько секунд, встревоженный испуганным криком жены.
- Рома, что ты говорил только что? Повтори ещё раз при папе?
Теперь Ромка уже не мог держать в себе эту тайну, невидимый собеседник спрятался где-то далеко и молчал, а без его советов Рома совсем растерялся, сейчас ему казалось, что расскажи обо всем родителям, они защитят, не позволят Оле навсегда забрать его в страшную темную глубину. Быстро, стараясь выговориться, Ромка, размазывая слезы по щекам, начал рассказывать:
- Я пошел гулять на причал, там была Олька, а я ее толкнул, и она ударилась головой об ту железку и утонула, я сам видел, а я испугался и убежал домой…. Меня теперь увезут в тюрьму, да? Я не хочу в тюрьмуууу, не отдавайте меняяяя…
- Об какую железку? Какая Оля? – опешив, спросил Дмитрий.
- Об ту, что внизу на причале торчит, на которую ты пакет вешал в прошлом году, когда раков ловил….
- Он про дочку Кудряшовых говорит, - Марина испуганно схватила мужа за руку.
- Беги к ним, я на причал! – мужчина метнулся прочь из комнаты.
Оставшись один, Ромка ещё некоторое время ревел, но ощутил, что ужас и паника начали постепенно отпускать, ведь не дадут же мама и папа забрать его под корягу, а тюрьма…Ну, может быть, детям разрешается там сидеть вместе с родителями, тогда тюрьма это и не так страшно, если рядом будут папа и мама…

Марина прибежала на причал, только собираясь звать мужа, как тот вынырнул из воды.
- Никого! Все уже обшарил на дне! Но тут течение, могло отнести, надо вызывать милицию и водолазов! – сразу выкрикнул мужчина.
- Дима, вылазь, все в порядке! Оля дома, я только что с ней разговаривала, жива и здорова.
Мужчина выбрался из воды и присел на скамейку.
- Я ее расспросила, она и вправду утром была на причале и наш Ромашка ее неожиданно столкнул, игра у них такая дурацкая – толкать друг друга в воду, дети есть дети. Но она ни обо что не ударялась, а когда вынырнула, Ромка уже убегал с причала. Ну и она пошла домой, все хорошо, Дим, ничего страшного не случилось, наверное, почудилось ему все, голову напекло и показалось, - Марина успокоительно дотронулась до руки мужа, видя, как каменеет и мрачнеет его лицо. – Оля на Рому и не обижается совсем.
- Ромашка, говоришь… – протянул Дмитрий. – Игра такая…дети… неожиданно столкнул и убежал… А это ты видела? – неожиданно заорал мужчина, почти силой подтащив жену к краю причала и указывая на торчащую арматуру. – А если бы она и вправду ударилась головой? А этот оболтус трусливо помчался домой и спрятался под одеялом? Думая, что девчонка утонула? Не то, что не попытался ничего сделать, а даже никому ничего не сказав? Отсидевшись дома и думая, как бы его не посадили в тюрьму?
- Дима, Дима, успокойся, ведь это ему только показалось, у ребенка случился солнечный удар и привиделась всякая ерунда…ничего же не произошло… - ее испугала неожиданная гневная вспышка мужа.
- Может быть и не произошло, - припечатал Дмитрий. – Но могло произойти! Наш сын поступил отвратительно, случилось именно это, и он будет наказан! Сейчас мы пойдём домой, и ты не скажешь ему ни слова о том, что все обошлось! До того, как я тебе не позволю. А пока с ним буду разговаривать я, как мужчина с мужчиной.
- Но, Дима, - растерялась Марина. – Что ты имеешь в виду? Что ты собираешься делать?
Дмитрий решительно взял жену за руку и повел к домику.

…Ромка уже окончательно успокоился и теперь почувствовал, что очень голоден. Он все рассказал родителям, не разрешат же они, чтобы его увезли в тюрьму, в самом крайнем случае, мама и папа поедут с ним, они его не бросят одного среди убийц и воров.
- А сам ты? Разве ты не убийца? Где тебе место после всего, что ты натворил? Разве не в тюрьме? Или, может быть, навсегда в реке, под корягой? – зашевелился в голове невидимый гость.
- Я нечаянно! Я не хотел! – заныл мальчишка. – Я не виноват, это получилось случайно! Уходи! Не разговаривай со мной!
От страха аппетит мгновенно пропал, Рома, сидя неподвижно, боялся вылезти из кровати и неотрывно смотрел на дверь, физически чувствуя, что вот сейчас дверная ручка повернется и в комнату войдёт Оля…или то, во что она теперь превратилась.

На крыльце раздались шаги, дверь резко распахнулась, в комнату вошли папа и мама.
- Роман, как ты мог убежать, зная, что Оля по твоей вине ударилась и утонула? – папин голос был непривычно чужим и холодным. – Почему ты никого не позвал на помощь?
- Я…я…не знаю…- залепетал Ромка. – Я думал, что…что она уже утонула, а меня посадят в тюрьму…я испугался…
- Ты трус? Я вырастил сына труса? – отец приподнял бровь. – Ты испугался тюрьмы, но не испугался промолчать о том, что натворил? И думал, что никто никогда не узнает? Ты смог бы спокойно жить после своего поступка? Смотреть на олиных родителей?
- Я не хотел толкать…оно само…я не подумал позвать, я не хотел в тюрьму, - захныкал Ромка.
- Пусть тебя посадят в тюрьму в таком случае, - отчеканил отец. – Ты это заслужил.
- Дима, прекрати, - Марина попыталась увести мужа из комнаты. – Он ведь ребенок, что ты сейчас творишь?
- Ребенок? Каждый должен отвечать за свои поступки, даже ребенок, тем более, у нас не грудной малыш. И каждый должен думать о последствиях своих действий.
- Я нечаянно…- окончательно расплакался мальчишка.
- За нечаянно бьют отчаянно, - вырвалась у Дмитрия знакомая с детства поговорка. – Впрочем, ты сейчас ремня и получишь, чтобы впредь учился думать, - мужчина шагнул к платяному шкафу, распахнул дверцу и начал перебирать вещи на плечиках.
- Дима, ты что? Перестань, какой ремень, он и так уже весь испереживался и изнервничался. Хватит с него, я не разрешаю!
- Испереживался? Он переживал только о себе, только о своей драгоценной персоне, пусть теперь эта персона и отвечает. Выйди, Марина, нечего тебе здесь делать, мое решение не обсуждается.

Зная характер мужа, женщина, чувствуя себя абсолютно измученной и обессиленной из-за пережитого, махнула рукой и закрыла за собой дверь.
Ромка, не отрывая взгляда, смотрел на ремень, который отец достал со шкафа.
- Спускай шорты и на живот!

 Отправлено: 01.03.23 10:44. Заголовок: Однажды, в 6 лет, Ро..

Однажды, в 6 лет, Ромка получил ремня, но это было совсем несерьёзно; папа, войдя в комнату, едва успел подхватить сына, когда тот, умудрившись открыть окно, чуть не вывалился с пятого этажа, переклонившись на подоконник и потянувшись за большой красивой стрекозой. Испугавшийся отец два раза довольно сильно хлестнул мальчишку пониже спины ремнем, который как раз собирался вдевать в брюки. Но это было по одежде, потом папа вместе с мамой успокаивали рыдающего Ромку, долго объясняли почему нельзя открывать окна и выглядывать из них… И хотя он отлично запомнил, как это больно, но тогда было совсем по другому, таким злым и чужим папу мальчишка никогда раньше не видел.
К тому же, одноклассники в школе рассказывали, что порка ремнем это кошмар, а Генка так и вовсе начинал плакать, если получал двойку или запись в дневник, даже на следующий день он приходил в школу с красными и опухшими глазами и болезненно кривился, сидя за партой.

Ромка нервно сглотнул, страх перед ремнем затмил даже тюрьму, которая сейчас казалась совсем нереальной, далёкой и не такой ужасной, в конце концов живут же там преступники.
- Папочка, не надо ремнем, я больше не буду, никогда не буду! – испуганно затараторил Ромка.
- Что ты не будешь?
- Не буду Олю толкать! – выпалил он, но тут же понял, что ляпнул глупость. – Пусть лучше меня посадят в тюрьму, не надо ремнем!
- Я кому сказал?
Ромка сидел неподвижно, жалобно уставившись на отца, и Дмитрий шагнул к кровати, взял сына за плечо и, перевернув, уложил на живот, прижал одной рукой за поясницу, а другой, в которой был ремень, поддев широкую резинку шорт, рывком спустил их на ноги вместе с плавками.

Он почувствовал, как Ромка дернулся, но тут же затих и замер, то ли поняв, что сопротивляться бессмысленно, то ли смирившись с неизбежностью наказания. Мужчина услышал какой-то обречённый всхлип сына. Именно этот всхлип, своей безнадежностью, вызвал секундную жалость, Дмитрию захотелось отбросить ремень, прижать мальчишку к себе, сказать: «Что же ты едва не наделал, дурашка, как же ты мог такое натворить, слава богу, что все закончилось хорошо и с Олей ничего не случилось, ты же никогда больше так не сделаешь?».

Но в памяти тут же всплыл ужас, который его переполнял, когда он нырял возле причала, оставаясь на дне, пока лёгкие не начинали гореть огнем, вглядывался в мутную воду, со страхом ожидая увидеть среди качающихся водорослей разбитое тело девчонки-соседки. Опять накатила злость на трусливого поганца, подло сбежавшего и решившего отсидеться под одеялом. Разве таким он хотел видеть своего сына? Разве таким воспитывал его, объясняя, каким должен быть настоящий мужчина? А если бы действительно случилось непоправимое, как бы он сам мог дальше жить и ежедневно смотреть на Романа – вечное свидетельство его позора, его краха, как отца?

Уже не раздумывая, Дмитрий хлестнул ремнем по белой незагорелой полосе; он даже успел заметить, что ягодицы сына были покрыты гусиной кожей. «От страха», - как о чем-то постороннем подумал мужчина. Ромка закричал, забился под его рукой, пытаясь вывернуться, на теле начал проступать розовый отпечаток, несколько мгновений Дмитрий отстранено смотрел на него, потом ударил ещё и ещё. Словно перейдя неизвестный для себя Рубикон, отец, не останавливаясь, взмахивал рукой и сосредоточено-прицельно клал удары, стараясь не попасть по ногам и пояснице. Крики сына доносились до него будто через ватную пробку, откуда-то издалека. Крепкая рука без труда удерживала дергающегося Ромку, не давая тому ни малейшего шанса увернуться от хлестких ударов. Ромка, сначала выкрикивающий: «Не надо, не буду, больно!», теперь безостановочно и бессвязно визжал. Дмитрий спокойно отметил, что белая кожа уже вся стала отливать краснотой, а местами, синевой, но ему даже не пришла в голову мысль остановиться потому, что сын уже достаточно наказан.

- Хватит! Прекрати! – ворвавшаяся в комнату Марина схватила мужа за руку. – Прекрати немедленно!
Он обернулся, в глазах жены плескался ужас и отвращение, Дмитрий перевел взгляд на сына и оторвал руку от его поясницы, тот мгновенно перевернулся на спину, его красное лицо было залито слезами, Ромка трясся в рыданиях, с испугом глядя на отца и пытаясь что-то выговорить.
- Я…- Дмитрий растерялся, внезапно осознав, что не наказал, а жестоко избил сына. Ради чего? Разве он что-то доказал ему? Отучил от трусости и объяснил низость его поступка? Научил поступать правильно? Теперь сын будет бояться его самого. Зачем он это сделал?
Он молча вышел из комнаты, чувствуя подкатившую тошноту.

Дмитрий сидел на крыльце, не замечая, что тлеющая сигарета уже обжигает пальцы. Из комнаты были слышны тихий плач сына и мягкий успокаивающий голос жены. Ее слов было не разобрать, да и какая разница. Всего каких-то то полтора часа назад мужчине казалось, что Ромка прошел по краю, едва не оступившись, когда непоправимое чуть не случилось. А теперь он отчётливо понял, что сам был на краю, но пройти ему не удалось. Когда он упал? Когда увидел, что наказание перешло в избиение, но сам бы не остановился? Или раньше, когда он нырял в темную воду и в глубине души надеялся на то, что не найдет Олю? Не потому, что она не утонула, а чудесным образом выплыла, приложила к царапине на голове сорванный лист подорожника и спокойно пошла домой, а потому, что…если её не найдут…то…возможно…никто ничего не узнает…?

«Ну признайся же сам себе, черт возьми! Тебя никто не услышит и не осудит! Ты же думал именно об этом!»
И они будут жить, как будто ничего не случилось.. Он бы смог? Продолжая и дальше объяснять Ромке, что такое хорошо и что такое плохо?
И за что он вообще выпорол сына? За его малодушный поступок и побег с места преступления или за свое собственное малодушие – мерзкую и низкую надежду, что все это пройдет бесследно и на него не будут показывать пальцем, как на отца малолетнего, пусть невольного, но убийцы?
Он требовал от ребёнка того, чего не нашел в себе сам и за это же выпорол его.
Дмитрий очнулся от того, что кто-то тормошил его за плечо. Уже начинало темнеть.

- Дядь Дим, дядь Дим, вы же сказали вечером приходить, костер будем палить, шашлыки жарить, меня мама аж до ночи к вам отпустила, она сосиски дала, возьмите, вот, их тоже можно пожарить на шампурах, вкусно получится. А Ромка где? Мы сейчас с ним за дровами сгоняем, наломаем веток, даже нарубить можем…
Мужчина потрепал соседского мальчишку по голове.
- Нет, Валер, ты извини и меня, и Ромку. Шашлыков и костра сегодня не будет. Беги домой, к маме.
Валерка помялся.
- А завтра?
- Не знаю. Как Ромка скажет. Может быть, и завтра не будет.

 Отправлено: 01.03.23 18:13. Заголовок: А что было дальше?..

А что было дальше?

 Отправлено: 02.03.23 00:54. Заголовок: Здесь больше всего п..

Здесь больше всего понравилось описание мыслей, чувств и мотивов Ромки. В отличие от героя другого конкурсного рассказа, он не испытывает ненависти к девочке, просто шалит — и тут же осознает, какими неотвратимыми могут быть последствия. И то, что он убежал, а не принялся нырять, пытаясь найти Олю, и страх за свое будущее, и наивные представления о тюрьме (это особенно растрогало), и боязнь признаться — все это, как ни странно, не отталкивает, а лишь добавляет честности в изображение маленького мальчика, чуть не сотворившего большую беду. Контраст хорошо показан: между радостным утром, предвещающим такой же веселый интересный день, и тем, что на самом деле из этого дня получилось. Совершенно не ожидала, что отец все-таки осознает свою вину (да еще и настолько глубоко) — значит, с ним не все потеряно, и в монстра он не превратится.

 Отправлено: 02.03.23 14:11. Заголовок: Несмотря на то, что ..

Несмотря на то, что я не приемлю в рассказах порку маленьких детей (кроме, как в стебных), рассказ понравился.
Интересен момент, что для Ромки время замедлилось, разумеется, это уже мистика, но здесь она органично вписалась и к месту, без этого рассказ бы скатился в разряд «упал-отжался», точнее, «провинился-выпороли». Добротно и качественно. Из «социальных» рассказов. Сразу отмечу, тематический момент для меня был неприятен, написано тупо избиение маленького ребенка взрослым бугаем.

Но мне сейчас бы хотелось порассуждать об образах героев, не знаю, что Автор изначально вкладывал в их образы, скорее всего, я ошибаюсь в своей оценке.
Вероятно, Автор подразумевал все таки отца хорошим челом, раз вписал тему раскаяния за содеянное.
Выскажу свою ИМХУ.

Сначала нарисована хорошая любящая семья. Все хорошо, безоблачно в их отношениях, родители между собой ладят, сын их любит. Семья, где нет насилия.
Но потом, лично для меня, раскрываются их настоящие образы. Отец и сын – чудовищные эгоисты по своей природе. Это сидит в них так прочно и глубоко, что стало натурой.
Отец вот:
Акация пишет:

цитата:

Разве таким он хотел видеть своего сына? Разве таким воспитывал его, объясняя, каким должен быть настоящий мужчина? А если бы действительно случилось непоправимое, как бы он сам мог дальше жить и ежедневно смотреть на Романа – вечное свидетельство его позора, его краха, как отца?

Тут, мне кажется, ключевые слова «он». Он воспитывал, он хотел видеть, его персональный крах и позор. Как он сможет жить?
Акация пишет:

цитата:

глубине души надеялся на то, что не найдет Олю? Не потому, что она не утонула, а чудесным образом выплыла, приложила к царапине на голове сорванный лист подорожника и спокойно пошла домой, а потому, что…если её не найдут…то…возможно…никто ничего не узнает…?

Не об убитых горем родителях Оли он думал, а только о себе. Как бы никто ничего никто не узнал и на него никто не стал бы показывать пальцем. Это же крах его жизни.
Акация пишет:

цитата:

«Ну признайся же сам себе, черт возьми! Тебя никто не услышит и не осудит! Ты же думал именно об этом!» И они будут жить, как будто ничего не случилось..

А сын – точная невольная копия папы. Понятен страх ребенка перед тюрьмой, но что он сначала думает и чем себя потом успокаивает?
Акация пишет:

цитата:

«Встать, суд идёт!» - прозвучало в голове. Так и меня повезут, ужаснулся Ромка. И все будут видеть и показывать пальцем.

Акация пишет:

цитата:

Вот сейчас его увезут в тюрьму, а что мама и папа? Как они без него, а главное, как он без них?

Акация пишет:

цитата:

Ну, может быть, детям разрешается там сидеть вместе с родителями, тогда тюрьма это и не так страшно, если рядом будут папа и мама…

Натворил он, а посадят в тюрьму пускай и родителей, чтобы ему было не так страшно и комфортнее существовать.
Мама – ослепленная любовью к своему ненаглядному Ромашке, чтобы он не натворил.
Акация пишет:

цитата:

- Дима, Дима, успокойся, ведь это ему только показалось, у ребенка случился солнечный удар и привиделась всякая ерунда…ничего же не произошло… - ее испугала неожиданная гневная вспышка мужа.

Акация пишет:

цитата:

- Дима, ты что? Перестань, какой ремень, он и так уже весь испереживался и изнервничался. Хватит с него, я не разрешаю!

Как же, дитенок весь нанервничался, не надо о неприятной теме, она ему сейчас сырников с вареничком даст, чтобы дитё покушало и успокоилось. А если бы даже и утонула Оля, так ведь Ромашка не виноват, он же в игре толкнул, а это не щиттово, за это и ругать не след. Ну, так получилось, чё ж теперь.

Нет, я понимаю, что каждый родитель будет спасать своего ребенка, если тот попал в беду, в том числе вляпался в криминал. Не покривлю душой – решать вопросы посредством дачи взяток. Но, на мой взгляд, должны быть красные линии, за которые в желании «спасти» нельзя переходить. За которые должно следовать возмездие в любом случае. В том или ином виде. Мне кажется, ромина мама из тех, кто уже у следователя будет утверждать: «Мой сын насильник и убийца? Что вы, этого не может быть! Он такой добрый, хороший и милый, каждое утро целует меня перед завтраком в щёчку и говорит спасибо за овсяную кашку. Это совершенно исключено, что он сделал что то плохое. Ах, это видели свидетели? Несокрушимые доказательства? Ну тогда она сама его довела, моего милого мальчика, наверное, вертела хвостом и раздавала авансы, ну и он… А потом он просто не сдержался, но это она сама его довела, не надо было ей сопротивляться. Ромашка абсолютно не виноват, это исключено!».

Все они друг друга стоят. Живущие по принципу «что скажут люди?». Лишь бы быть чистенькими и приличными.
Изначально в рассказе хорошая семья, а по итогу гнилые люди все. И Ромка такой же. И будет таким же. Это натура.
В таких семьям полно скелетов, очень нехороших.
Что до раскаяния папы… Обычная родительская эмпатия к избитому плачущему сыну, естественное явление, он же все таки любит сына.
Regina пишет:

цитата:

Совершенно не ожидала, что отец все-таки осознает свою вину (да еще и настолько глубоко) — значит, с ним не все потеряно, и в монстра он не превратится.

Он не осознал свою вину, мне кажется. Он понял, что порка не дала нужного результата, потому была нецелесообразна. Напрасно, типа, выпорол. Я, например, его монстром не считаю, но эгоистом высшей марки – да.

В целом, рассказ понравился. Автору спасибо.

 Отправлено: 02.03.23 14:54. Заголовок: Отец и сын – чудовищ..

цитата:

Отец и сын – чудовищные эгоисты по своей природе. Это сидит в них так прочно и глубоко, что стало натурой.

Эгоизм, да. Но я, как это ни печально, больше верю в эгоизм, чем в героизм — поэтому, наверное, так восхищают люди, которые помогают другим в ущерб себе. А здесь все-таки десятилетний ребенок в состоянии шока (про отца другой разговор). Вряд ли такая травма сильно отличается от физической: если бы Ромка просто книжку читал о похожем случае, он бы, скорее всего, сам недоумевал, почему герой не бежит признаваться. В реальности все произошло слишком внезапно, как будто Ромку самого по голове ударили, и он ни на секунду не задумался, что Олю еще мб можно спасти, если не терять времени. Это и есть шок. Последующее малодушно, и действительно страшно представлять себя на месте родителей Оли, если бы не обошлось. Зато честно — думаю, подобное вполне могло бы произойти на самом деле со многими. Не дай Бог, конечно.

И еще: есть вероятность, что эта «прививка» в детстве сработает когда-нибудь в аналогичной ситуации в будущем. И тогда уже взрослый Ромка поведет себя иначе.

 Отправлено: 02.03.23 15:14. Заголовок: Regina, согласен. Ве..

Regina, согласен с Вами. Вероятнее всего, Автор и "заставил" Ромку выпить пару глотков пива, чтобы обосновать этот необдуманный поступок. Сколько ребенку надо, да ещё на жаре, чтобы в голову шибануло и такую ху@ню сотворить надумалось - толкнуть неожиданно. Иного объяснения у меня нет.

 Отправлено: 04.03.23 16:52. Заголовок: 1.Сюжет динамичный, ..

1.Сюжет динамичный, постоянно удерживающий читателя в напряжении.

2.Литературный стиль. У автора очень хороший слог: отличное описание природы и в целом дачного мира, такого узнаваемого, уютного, притягательного. Эти ароматы мелиссы и мяты, «плавни», «протока», мягкий свет через немного пыльное окно, подвешенный к дереву умывальник. Не просто создается чудесная атмосфера летнего утра, а передается радость жизни, её наполненность. И – по контрасту – драматичное событие, в этот манящий жизнью и радостью день произошедшее. Но самое сильное – это описание переживаний Ромки, его состояния в момент падения Оли, а затем и внутреннего суда, на который призывает себя его отец Дмитрий.

3.Персонажи. Образ Ромки создан очень хорошо: и портрет, и передача настроения, и главное – описание его состояния после произошедшего. По моему мнению, хорошо передана психология десятилетки: хочется отхлебнуть «Жигулёвского», хотя и знает, что нельзя, - тут же находит «уважительную, вескую» причину; без осознания и осмысления возможных последствий толкает девочку с причала; в страхе убегает, думает о тюрьме, о пришедшей за ним со дна озера Олей. Это соединение реальности и фантазий, материализация страхов, этот его биологический, свойственный ребёнку эгоизм – всё очень точно характеризует его возраст.
Показана счастливая семья любящих друг друга людей: отец делает сыну фуражку из газеты – и это для него очень важное занятие; муж называет жену ласково «Мариш»; родители, конечно же, любят своего сына. Как преодолевает семья это страшное событие, сразу поставившее их на край, который, если бы трагедия действительно произошла, разделило бы их жизнь на «до» и «после»? Каков способ преодоления? Отец принимает решение солгать сыну о выжившей девочке – это психологическая жестокость. Избивает ремнем – это физическая жестокость. Мать видит состояние своего мужа, но всё же поддаётся усталости и оставляет ребенка с пришедшим в бешенство мужчиной. Каждый подходит к своему краю. Каждый что-то понимает в этот день, открывает для себя и в себе. Особенно Дмитрий. Автор использует внутренний монолог – очень точный способ психологизма. Дмитрий взрослеет как человек, как отец, именно его чувством вины объясняется его ответ в финале рассказа: «Как Ромка скажет. Может быть, и завтра не будет». Право решать теперь – не за ним, за сыном. Уже эта способность чувствовать друг друга, эти мысли, эта готовность загладить вину, быть вместе вселяет надежду, что семья преодолеет это испытание, хотя это будет непросто и небыстро.

4.Тематичность. Как-то даже неловко говорить о какой-то тематичности по отношению к этому рассказу.

5.Идея. И ответственность за свои поступки, и умение взять вину на себя, и взросление, и понимание хрупкости жизни. Многогранное содержание одного из лучших рассказов конкурса!

6.Раскрытие темы абсолютное.

 Отправлено: 05.03.23 01:48. Заголовок: Очень понравилось, к..

Очень понравилось, как представлен мальчик. Живой и настоящий, с этим "толкнуть веселее, чем гавкнуть", "убежать, пока никто не видит", а это, знакомое многим - спрятаться с головой под одеялом, и ты вроде в крепости, и никто-ничто тебя не достанет.
Поведение отца тоже вполне обыденно: вспылил, отлупил, остыл.
Про трусость и малодушие каждый сам себе ответит. Может ли быть таким ребёнок? Может. А взрослый? Печально, но тоже может.
Единственное, я никогда не понимаю в рассказах подобное поведение мам. Понятно, что она не должна затевать героически драку с отцом, но "махнула рукой и закрыла дверь" - нормальное поведение? А потом явиться в образе феи-спасительницы и жалеть? Как-то слишком грустно.

 Отправлено: 05.03.23 20:55. Заголовок: Трижды перечел, чтоб..

Трижды перечел, чтоб не пропустить ни одной детали, ни одной мысли мальчика и его отца. А также Автора.
Рассказ очень понравился, и я его увидел немного в необычном ракурсе. Для меня это больше не рассказ-история, а рассказ-эмоция.
Очень неожиданное восприятие, но вот как-то оно так.
Ибо он весь пропитан переживаниями, настроениями, резко сменяющими друг друга картинками, как в мультике: вот вышло солнце, осветило своими лучами каждый листок на деревьях, но тут же пошел грибной дождик, после которого вышла радуга, но внезапно нагрянули тучи и закрасили небо в черный цвет. Цвет безнадеги, беспросвета, сквозь который иногда проскакивает отблеск молнии, олицетворяющей отчаяние.

Рассказ настолько визуализировался у меня, что сам в воображении вернулся в детство, на дачу, разделяя с Ромкой волнение от шорохов за окном, тоски от непрекращающегося дождя, радости от предстоящей поездки на пикник.
Автор наполнил свое сочинение красками, звуками, олицетворяющими беззаботное счастливое детство, сумел объемно показать мир мальчишки, конечно, связанный с его семьей, друзьями, мечтами, любимыми героями фильмов и книжек. Такой вот детский мир.

С первых строк погружаешься в атмосферу ожидания. Кажется, ну что может случится с этим добрым мальчишкой, несколько не по возрасту наивным, искренним и открытым? Ведь рядом любящие мама и папа, которые олицетворяют надежность, заботу и любовь. В чем он сумеет проколоться, провиниться, чем заслужит наказание от отца? Понимаешь, конечно, что был бы ребенок, повод найдется, но Ромка нарисован Автором таким мальчишкой, которого и грех-то пороть.
Но вот после сцены, когда Ромка сделал шаг к Оле и его "ладони вылетели вперед" с каждой строчкой все больше нарастает ужас от произошедшего до тех пор, пока ромкина мама не скажет отцу, что Оля в полном порядке.
К счастью, Автор пощадил читателей и не ввинтил в рассказ детскую смерть.

Авторский слог очень хорош. Легкий, не отягощенный тяжелыми оборотами, передающий детские эмоции, не смотря на последующие терзания Дмитрия. Именно такой вот мальчишеский рассказ.
Замечательные описания природы, и хотя лично я их не очень люблю, как бы виртуозно они не были изображены, потому что нужно заставлять себя представить то, что Автор описал, но тут это не составило мне труда. Они проходили через призму восприятия Ромки. Все эти шорохи, шепоты, похрюкивания, трески и всплески. И живыми они оказались, ибо очень порадовало упоминание зверьков: ежики, косуля, филин... В глазах которых люди были странными неприятными созданиями. Мне увиделись элементы сказочности в этих строках, которые вплетаются в созданный ромкой мир приключений на основе известных героев книг.

Шикарная идея с голосом, который олицетворяет кого-то невидимого, но очень важного сейчас. И пусть он то ехидный, то обвиняющий, дающий неправильные советы, но иногда и сочувствующий. Но главное, что он не дает Ромке остаться один на один с тем ужасом, который мальчишка испытал от осознания содеянного.

И еще завораживающе написана сцена падения Оли. Да, как замедленная съемка, как будто кто-то свыше притормозил ход времени, чтобы Ромка увидел каждую деталь, запомнил навсегда бессмысленные попытки девочки взлететь, остановить падение вниз, когда вместе с ней упал и сам мальчишка. Фигурально упал, но разбился по-настоящему. Разбился морально, разбил все свои надежды на завтрашний день.
И это замедленно падение как символ разделившейся жизни Ромки - на "до" и "после".

Ни Ромкино поведение, ни поведение его отца у меня не вызывают отторжения или даже не понимания.
Излишне, думаю, говорить, что Ромка всего лишь ребенок, причем маленький ребенок, судя по его повадкам, а не только по возрасту, но его страх обоснован не только естественным инстинктом самосохранения, но и большим пробелом в воспитании, а также общественным навязыванием ложных представлений о наступлении ответственности.
Это неудивительно, потому что в моем лично детстве постоянно страшили всех и вся любого возраста, что "тебя посадят в тюрьму". Или посадят твоих родителей. Разве Ромка что-то слышал о ровесниках, сидящих по тюрьмам и каторгам?
А вот о том, что всегда, в любом случае, что бы ни случилось, нужно бежать к родителям и все выкладывать как на духу - да, этому не учили от слова "совсем".
Конечно, Ромка безумно струсил. А ведь мог бы прыгнуть вслед за Олей и в случае ее неудачного падения попытаться ее спасти. Но опять-таки страх, страх... И не знал мальчишка, что и не подсуден он, и деяние непреднамеренное, и свидетелей нет. Он-то не знал, он маленький мальчик.
Но чего так жутко испугался Дима? Ведь даже если бы нашли тело девочки, кто бы что подумал про его Ромку? Понятно, что жить с пониманием, что ты или твой ребенок стал причиной, пусть и случайно, чьей-то смерти, это ужасно. Это чудовищно. Но Ромка ли один виноват в последствиях своего желания весело пошутить? А взрослые не знали, что дети играют в эти игры? И не видели этой торчащей из воды арматуры? Никто и никогда? Не ромкин ли отец вешал туда что-то там? Пакет с раками... Да и все остальные. Ну да, очень удобное приспособление. И никому, кроме Ромки(!) не пришло в голову, что на нее можно напороться.

Мотивы отца мне понятны. Он сам настолько перенервничал, перетрухнул, такой ужас его охватил от возможных последствий, что, будучи уже спокойным и уверенным, что ничего плохого не случилось, решил наказать сына за трусость. Уверен, если бы девочка погибла, ему не до ремня бы было. А сейчас он решил "наверстать упущенное". Ну и заодно, все ж я склоняюсь к этому, выпустить пары.
Тематическая сцена очень хорошо выписана. То есть все на месте: и пытающаяся заступиться мама, и настрой отца, и ромкины воспоминания о ремне в шесть лет, о рассказах одноклассников, попытки выпросить пощады.
Зацепила внезапность принятого решения. Именно что не практикующий этот вид наказания отец, решил использовать сейчас именно этот метод. Как крайний. Как, по его мнению, очень необходимый. Не научить чему-то, а банально наказать. И может показать наглядно, что за преступлением следует наказание. Так что порка обоснованна вполне.
А вот тех двух ремней в ромкины шесть лет оказалось недостаточно для полноты картины. Ну уж пяток бы... Хотя опять-таки... Говорили, чтоб не высовывался в окно, не перекидывался? Чтоб не делал так никогда? Если да, то заслужил.

Последняя сцена. Дмитрий. Это очень сильно и неожиданно. И очень сложно, многогранно.
То, что открыл читателям отец Ромки: свои мысли, страхи, неожиданное признание, - еще раз подтверждает, что человек часто бывает слаб, труслив, что "своя рубашка ближе к телу" и очень маловероятно, что имея возможность избежать наказания, порицания, осуждения, человек будет раскрывать свои поступки, мысли, намерения.

Выбранная тема раскрыта в нескольких проекциях. Это и край у причала, и край, к которому подошел Дима, взяв в руки ремень, и, как ему показалось, край в отношениях с сыном, и ужас, который испытал Ромка.

Очень продуманная и качественная работа. Автор - молодец!

 Отправлено: 10.03.23 22:13. Заголовок: Рассказ интересный и..

Рассказ интересный и качественный. Богатое описание природы - вкусов, звуков, запахов - создает безошибочную атмосферу тихой деревенской жизни, как будто сам просыпаешься на даче и, ещё не открыв глаза, думаешь, что же за окном - ласковое летнее солнце или промозглая туманность.

Очень хорошо, натурально прописаны эмоции мальчика, как в его отношении к дачному отдыху с родителями, так и к совершенному им поступку, неотвратимость последствий которого повергает его в ужас.

Интересный ход - внутренний диалог, Причем собеседник явно старше самого Ромки, и Ромка признает его своего рода авторитет, оправдывается перед ним, пытается убедить в том, что толкнул Олю не специально, без злого умысла, как будто от веры того действительно зависит его судьба. У меня сложилось впечатление, что Ромка в какой-то степени даже рад своему собеседнику, так он хоть не один на один с осознанием содеянного.

Немного выпадает из общей стройной картины семейного благополучия пьющий с утра пиво папа. Нет, конечно, всё понятно: отпуск, можно расслабиться, но тем не менее, он вроде как ещё и на лодке куда-то плыть собирался, и не один, а с соседским семейством, с детьми. Безответственный, в общем, немного папа. Проявляется это и в последней сцене разговора с соседским мальчиком. «Как Ромка решит…» Что это значит? Его настолько захлестнуло чувство вины, что он готов теперь выполнять любую сыновью прихоть? Как-то мне с трудом верится в самобичевание.

На мой взгляд, проходят по своему персональному краю здесь оба: и отец, и сын. И вроде бы удачно проходят, оба понимают чудовищность содеянного, но как-то ощущения осознания не возникло, скорее возникло ощущение зарождающегося острого конфликта между ними.

 Отправлено: 12.03.23 20:46. Заголовок: Сюжет интересный, до..

Сюжет интересный, достаточно динамичный, выигрывает за счёт наличия мистической составляющей. Зачастую неожиданные события происходят когда, казалось бы, ничто не предвещало, а всему виной стечение обстоятельств. Так случается и с Ромкой, ведь в его действиях нет злого умысла, ему просто кажется, что он удачно пошутит, если толкнет Олю с мостков. А дальше начинается то, что называется естественными последствиями содеянного: Ромка боится тюрьмы, как чего-то осязаемого, материального, о чем он слышал от старших, возможно, читал в каких-то книжках, но не боится мук собственной совести, потому что не понимает, что это, в силу возраста. Но, на мой взгляд, он не эгоист, он просто ребенок, привыкший жить в своем безопасном уютном мирке, где есть любящие мама и папа, которые всегда будут рядом, защитят от невзгод, не дадут в обиду и не обидят сами. У них же такая идиллия: Ромашка, пилотка из газеты, вкусные завтраки, катание на лодке, рыбалка …
Самый яркий момент в рассказе - описание падения Оли. Эффект замедленной съемки создает ощущение присутствия, позволяет взглянуть на происходящее глазами Ромки, рассмотреть все в мельчайших деталях, успеть подумать о возможных перспективах. Очень сильный ход.
Родители - их поведение не удивляет. Многие взрослые чувствуют себя взрослыми до первой нестандартной ситуации, в противном случае - растерянность, паника, нелогичные поступки. Вот здесь, думаю, именно такой вариант.

 Отправлено: 14.03.23 22:58. Заголовок: Акация пишет: Тогда..

Акация пишет:

цитата:

Тогда ему хотелось оказаться в городской квартире, где можно простым движением руки включить свет и разогнать темноту, полистать какую-то книжку или любимый журнал «Костер» при свете лампы над диваном, а не лежать во мраке, натянув почти по подбородка простыню и,

электричества не было?

 Отправлено: 14.03.23 23:25. Заголовок: Акация пишет: Ради ..

Акация пишет:

цитата:

Ради чего? Разве он что-то доказал ему? Отучил от трусости и объяснил низость его поступка? Научил поступать правильно? Теперь сын будет бояться его самого. Зачем он это сделал?

Вот же
1. Из мести
Акация пишет:

цитата:

Но в памяти тут же всплыл ужас, который его переполнял, когда он нырял возле причала

2. Из самовлюбленности
Акация пишет:

цитата:

как бы он сам мог дальше жить и ежедневно смотреть на Романа – вечное свидетельство его позора, его краха, как отца?

Акация пишет:

цитата:

«Ну признайся же сам себе, черт возьми! Тебя никто не услышит и не осудит! Ты же думал именно об этом!»

капитан очевидность.
Надо ж так завраться, что обмануть самого себя. Психология отца интересна.
Акация пишет:

цитата:

Не знаю. Как Ромка скажет. Может быть, и завтра не будет.

это понравилось.
Вообще протиречивые чувства. Сначала не нравится рассказ, потом задел именно образом отца.

 Отправлено: 02.05.23 07:58. Заголовок: Могу поспорить, что ..

Могу поспорить, что автор Сталкер, по многим признакам. Только почему не признался, хорошо ведь написано.

 Отправлено: 02.05.23 21:36. Заголовок: Гость пишет: Могу п..

Гость пишет:

цитата:

Могу поспорить, что автор Сталкер,

Не, это кто-то из веспанкеров, причём из фанатов советского детства, там такие были

 Отправлено: 04.05.23 20:22. Заголовок: Другой гость пишет: ..

Другой гость пишет:

цитата:

Не, это кто-то из веспанкеров, причём из фанатов советского детства, там такие были

Маловероятно, что кто-то из веспанкеров создал бы верхнего персонажа, испытывающего сомнения и муки совести после порки сына...

 Отправлено: 31.05.23 10:15. Заголовок: Регина

Хороший рассказ